Дверь, ведущая домой

Все спектакли, которые мы готовы вам показать, должны были стать хитами предыдущих сезонов. По разным причинам этого не произошло, что, конечно, в свое время нас огорчало. Но только теперь, когда афиша 2022 окончательно сформирована, мы поняли: совпадений не бывает, все должно было сложиться именно так.

Заветная невидимая дверь, за которой нас ждет что-то по-настоящему важное, всегда открывается не вовремя. Научиться планировать это нельзя: даже тотальная прокачка «mad skills» на модных online-вебинарах ничем не поможет.
Обычно, в спарринге с миром мы мечемся по зеркальной комнате, в которой, куда бы ни бросили взгляд, – видим только себя. Но всё не то, чем кажется: реальность вовсе не обязана быть такой, как мы придумали ее в планах по спасению/захвату вселенной, выжгли на переплетах своих обид или нафантазировали в диалогах с собственным альтер эго.
Чтобы оказаться на новой глубине, где по-новому прозвучит и отзовется все, чем жизнь годами набивала наши карманы, – требуется что-то совсем другое.

Выход хоть и известен, но в воплощении непрост: надо сместить фокус внимания и посмотреть на себя (или подсмотреть за собой) со стороны. Перестать слепо бороться и ежеминутно преодолевать. Ослабить хватку и научиться доверию. Пусть кому-то покажется, что от этого становятся ниже ростом, – оно стоит того, чтобы попробовать.

Все, что вы увидите в XXI сезоне Dance Open, – глубоко психологично и предназначено для очень взрослой аудитории. Постановки Габриэлы Карризо и Франка Шартье, Александра Экмана и Жана-Кристофа Майо намного больше, чем просто балет: скорее, это шедевры современного танцтеатра, рожденные на стыке contemporary dance, перформанса, драматического искусства и авторского кино. Жонглирование жанрами и эксперимент с эмоциями вновь обещает и Гала звёзд Dance Open. И даже NYC Dance Project – всемирно известная серия работ американских фотохудожников Кена Бровара и Деборы Ори – не укладывается в концепцию фотовыставки в чистом виде. Ее символический message балансирует на стыке миров фэшн и хореографии, и не ясно, чего в нем больше – моды на балет или застывшего крика о хрупкости красоты человеческой природы.

При явной разностильности все события сезона – про метафизику отношений и право на жизнь, которое, что бы ни произошло, может вернуть себе любая, даже самая изломанная, душа. И да: никаких нравоучений. Каждый «подсматривает» за собой и за миром сам.

Если где-то написано «Не влезай, – убьет!», то скажите честно: когда и кого это останавливало? Ящик Пандоры вскрыт неоднократно, яблоко с Древа надкушено со всех сторон, и, как известно, в ответ на просьбу Леди Годивы захлопнулись отнюдь не все ставни. Запретный плод по-прежнему сладок, только терять нам почти уже нечего...
«Пропавшая дверь» в подсознание, вроде, и бронированная, но компания Peeping Tom предлагает подсмотреть через замочную скважину: в «Потерянной комнате» заперты призраки нашей израненной любви, надежд и трагедий, скелеты из фамильных гардеробных и кошмары из затопленных снов. А если вы думаете, что вечерок в объятиях морока – та еще перспектива, не спешите с выводами. «Та еще перспектива» – продолжать наблюдать, как эти химеры прикрутили мясорубку к краешку вашей души! Так что Диптих – вполне реальный шанс. Вдруг, именно вам удастся рассеять свой морок. Да и легенда про Леди Годиву трактуется по-разному. Вполне может быть, что, поглядывая за нею, Peeping Tom узрел истину, тогда как остальные оказались слишком слепы, послушны и трусливы. Но не будем ничего утверждать.

В поисках все той же истины папа Карло нашел волшебное полено, выстрогал из него Буратино и отпустил в мир, предварительно отдав ему все, что имел. Одержимый искусством Пигмалион сотворил совершенную статую и, любуясь ею, наконец-то увидел и полюбил Женщину, пусть и ожило его творение весьма неожиданно. Дальше всех пошел старик Коппелиус: в новом сюжете старой сказки от непревзойденного мастера антиутопий Жана-Кристофа Майо он создал не куклу, а искусственный интеллект и тем самым слегка «подвинул» Творца. «Intelligence artificielle» – «Coppel-i.A» – в спектакле Балета Монте-Карло оказалась настолько живой и прекрасной, что все «сванильды» на ее фоне разом превратились в вульгарных торговок. Если бы старик Коппелиус помнил, что все, в чем живет искра творчества, – даже робот-фейк, – наделено душой, он был бы осторожней со своей новой «игрушкой». Если бы он знал, что ни один ребенок (будь то живой младенец или научное изобретение) не является собственностью своего родителя, финал, возможно, сложился бы иначе. Но Коппелиус захотел безраздельно владеть своим созданием – вести по жизни, отключать, когда вздумается, и любить, насколько хватит сил. Правда, в финале она его... почему-то убила. Не знаете, почему? Давайте спросим об этом у хореографа на online-встрече «Сказки Братьев Гримм Майо».

А в беседе с Тобиасом Эхингером, административным директором Театра Дортмунда, оторая также пройдет в онлайн-формате и называется «Принцип Алисы» (на первый взгляд, странное название, но вы сразу поймете, что к чему), поинтересуемся, каково это — обеспечивать творческий процесс в наши дни и брать взаймы у мировой культуры, да так виртуозно, что происходящее на сцене способно преодолеть любой, даже самый непроходимый периметр, и вернуть душе вкус, радость и полноту жизни.

«Сон в летнюю ночь» в хореографии одного из самых креативных и безумных гениев поколения Александра Экмана работает лучше любого тренинга по обретению счастья. Правда, со «Сном» Шекспира его связывают только название и предчувствие праздника. Экман творит не сюжет, а эмоцию – настолько ощутимую и плотную, что ее можно увидеть и потрогать руками, но главное – запомнить и унести с собой. Делая ставку на волшебство скандинавского эпоса, «Сон» Экмана программирует душу на радость и латает солнечным светом все ее ранки. В День летнего солнцестояния возможно всё: стираются границы между сном и явью, сбываются самые сокровенные мечты, прощаются ошибки. Вселенная смотрит на нас, баюкая на руках наш новый шанс.
Мы подходим к ней вплотную, прислоняемся к плечу мокрой щекой и, может быть, впервые за долгое время понимаем, что, наконец-то, мы не на войне, не на ринге и не на скоростной трассе. Мы здесь. Мы дома.

До встречи на Dance Open!